Прошло уже четыре года, как нет с нами Алексея Васильевича Локтева. 17 сентября мы каждый год празднуем его память.
Он ушел внезапно, гибель его была исполнена таинственного смысла. Как будто он оглянулся, уходя, хотел сказать что-то очень важное, но не успел.
Актер, режиссер, сценарист. Человек с узнаваемым лицом… Для всей нашей страны он был лицом эпохи, примером искренней юности и мятущейся молодости, честной реализации таланта и человеческого предназначения.
Но для нас, прихожан Никольского храма, он был близким другом, братом во Христе, алтарником, хорошим, добрым и светлым человеком.
Он запомнился нам своей искренностью и открытостью. Своей неподражаемой локтевской улыбкой. А еще тем, что каждое его появление приносило радость, поворачивало чью-то жизнь к правде, к Церкви, к вере. Этот талант незаметно менять жизнь человеческую он не афишировал. Но теперь, по прошествии этих лет, становится понятно, насколько глубоко он был христианином.
Все мы помним, как он привозил в храм свою Елену Алексеевну, жену, женщину, которая в самые трудные его годы не оставила его, но разделила с ним и горечь и печаль выпавших ему искушений. Потом она тяжело болела, и Алексей Васильевич трогательно заботился о ней, готовил к поездке на Дружбу. С какой нежностью он подводил ее к Чаше для Святого причастия. Важнее всего на свете для него было то, что он пришел к вере, увидел свой путь к Богу и уже никогда с него не сворачивал.
Он писал пьесы, сам ставил по ним спектакли и играл в них – то Достоевского, то Николая Рубцова – но мы видели на сцене не только его персонажа, но и его самого, с горящим сердцем и искренней любовью к людям.
Он читал вполголоса:
За все добро
расплатимся добром,
За всю любовь
расплатимся любовью –
и воздух вокруг начинал дрожать, как чуткая струна.
Он выходил к аналою в строгом стихаре и читал Апостол так, что люди, впервые услышавшие святые слова, начинали понимать: прежней жизни больше нет, впереди – только трудный путь любви, заповеданный Христом.
…Его отпевали в нашем храме. Тогда еще наверху шли строительные работы, и его принесли в нижний храм, в котором еще как будто жил локтевский голос. Он лежал в белом стихаре, в том самом, в котором так недавно с ликованием сердечным прислуживал при таинстве венчания.
В тот скорбный день в конце сентября, ровно четыре года назад было много людей, и все молились о его светлой душе, которой уже ясен был смысл всех страданий и трудов.
Его могила стоит без ограды – вокруг просторно и свободно. Соседние оградки обступили ее, образуя вокруг естественное ограждение. Рядом растут две березы, шелестят над ним зелеными ветвями, на которые садятся птицы. Хорошо там, легко и радостно – потому что покоится здесь честный и радостный человек.
Дорогой наш Алексей Васильевич!
Светлая ему память.