Сайт Московской епархии
Ход строительства

К СЛОВУ О ПАСХЕ. Пасхалия и календарная проблема

Очень желал Я есть с вами сию пасху
прежде Моего страдания;
ибо сказываю вам, что уже не буду есть её,
пока она не совершиться в Царствии Божием (Лк. 22:15

В христианской Церкви издревле установлены особые дни, предназначенные на торжественное прославление Бога, Пресвятой Богородицы и особо прославленных святых. Эти дни носят название праздников, то есть дней праздных, свободных от повседневных работ. Праздники разделяются на подвижные и неподвижные. Все подвижные праздники, как-то Вознесение Господне (в 40-й день по Пасхе), Пятидесятница (в 50-й день по Пасхе) зависят от срока празднования великого дня – святой Пасхи. Также от времени празднования Пасхи зависят и посты: Великий и Петров. Поэтому, знать и правильно уметь определить день празднования святой Пасхи, имеет для Церкви большое значение. Для того чтобы иметь представление о праздновании самой Пасхи и подходов для определения сроков её, необходимо просмотреть не только историю Священного Писания, но и историю церковную и гражданскую.
Первоначально, пишет исследователь-литургист и историк профессор Михаил Скабалланович, в I веке Пасха существовала в виде поста, как можно убедиться из свидетельства о ней во II в. у св. Иринея. Этот пост при апостолах, вероятно, одни оставляли в самый день еврейской Пасхи, а другие – в следующее за ней воскресенье. Даже в III веке Пасха  сводилась к посту и была крестной Пасхой, подле которой ещё и тогда едва лишь начала выступать в качестве самостоятельного праздника Пасха воскресения – под видом торжественного оставления пасхального поста. И лишь в IV веке можно увидеть торжественность в отношении празднования Пасхи. Григорий Богослов называет её «царицей дней, праздником праздников и торжеством торжеств, превосходящим, как солнце звёзды, не только все человеческие и земные праздники, но и праздники в честь Христа», а Иоанн Златоуст – «вожделенным и спасительным праздником».
По свидетельству Сократа (V в.), пишет Скабалланович, совершавшие праздник Пасхи в I веке, в 14-й день месяца нисана, т.е. в один день с евреями, утверждали, что это им передано от ап. Иоанна, а праздновавшие Пасху в следующее за еврейской Пасхой воскресенье, говорили, что свое обыкновение получили они от апп. Петра и Павла. «Но ни те, ни другие, – замечает историк, – не могут представить на это письменного свидетельства». 
Как видно из исторических памятников, споры о времени празднования Пасхи были уже в I веке. Во II веке папа Виктор (ок. 196 г.), указывает профессор Скабалланович, грозил отлучением малоазийцам, не принимавших римскую практику и совершающих Пасху вместе с иудеями. В III веке предварительным определением времени Пасхи занимаются св. Ипполит, еп. Римской пристани, и Дионисий, еп. Александрийский.
Всё же есть мнения, что по установлении Господом Церкви в день Пятидесятницы (Деян. 2) и по умножении Её в первые века христианства (Деян. 2:47), в Александрийской, Антиохийской, Иерусалимской и Римской Церквях совершали Пасху в первый воскресный день, непосредственно после еврейской Пасхи. Основанием для этого служило то, что воскресение Христа Спасителя произошло в первый день после еврейской Пасхи, которая в том году приходилась в субботу, как об этом повествует евангелист Лука (Лк. 24:54).  Также, изучавший этот вопрос Д. Голубинский, указывает на седьмое правило святых Апостолов, которое говорит так: «Аще кто епископ или пресвитер, или диакон святый день Пасхи прежде весенняго раноденствия с иудеями праздновать будет: да будет извержен от священного чина».
Но поскольку всё же к IV веку наблюдалось значительное расхождение в определении дня празднования Пасхи между малоазийскими Церквями, которые ещё совершали Пасху в ночь с 14 на 15 ниссана, то решено было вынести решение этого вопроса на I Вселенский Собор, который, по свидетельству Созомена, пишет профессор Скабалланович, и созван был столько же для решения этого литургического спора, сколько из-за арианской ереси. Но, как считают церковные историки Л. Дюшен (Duchesne) и Болотов, ко времени Собора уже почти повсеместно праздновали Пасху в воскресенье, и вопрос на Соборе стоял уже об определении полнолуния месяца нисана, в исчислении которого наблюдалось расхождение.
Поскольку постановление I Никейского Собора не сохранилось, то косвенным образом о тексте постановления празднования Пасхи можно судить по первому Антиохийскому Собору (341 г.) где говорится, что кто станет нарушать постановления относительно Святой Пасхи принятые на I Вселенском Соборе проходившем в Никее в присутствии царя Констанстина, и «… дерзнёт со иудеями совершати Пасху, таковаго святый Собор отныне уже осуждает бытии чуждым Церкви …» (Ап. 7).
Чтобы Пасха Христова не сходилась с Пасхою иудеев, пишет Д. Голубинский, то I Вселенский Собор повелел всем христианам вместе праздновать Пасху не в самый день весеннего полнолуния, но в воскресный день, который бывает уже после этого полнолуния. Если же в каком-либо году полнолуние придётся в воскресный день, то празднование Пасхи должно быть отложено на неделю, то есть до следующего воскресного дня.
По исследованиям священника Василия Петрова, Отцы I Никейского Собора, для правильности вычисления даты весеннего равноденствия, поручили это дело исполнить Александру, еп. Александрийскому, по-видимому, будущему святителю, который и был в числе участников Собора. Исполняя это повеление, еп. Александр, при помощи учителей астрономии в Египте, изобрёл великую алфу, которая определяет день празднования святой Пасхи не вместе с иудеями. Исчисление же происходит при помощи руки и обращения индиктионов через 15 лет, круга солнца через 28 лет, луны через 19 лет, кроме 8 ч. и 30 мин., в руце лето через 7 дней, эпактов, т.е. остаточных дней в декабре месяце после 12-ти новолуний, дней, которые превышают год солнечного круга и ключа границ или ключевых слов, через златое число исчисляемых и всё обращение Пасхалии через 532 года.
Собор постановил также пределы дня празднования Пасхи, где ранним пределом служит 22 марта и поздним 25 апреля. Ранним же пределом для вычисляемых наперёд в нашей Пасхалии полнолуний, после которых празднуется Пасха, остаётся, как и прежде, 21 марта, которое равняется 14 или 15 ниссана для ветхозаветной Пасхи. Но, здесь выявляется некоторое затруднение, обращает внимание исследовавший данную тематику Голубинский, которое заключается в том, что во время I Вселенского Собора весеннее равноденствие было 21 марта, а потом, с каждым веком, оно приближалось к началу месяца и бывает иногда 8 или 9 марта.  Поэтому возникают важные вопросы, отмечает исследователь, во-первых, должно ли 21 марта сохранять своё прежнее значение? Во-вторых, должны ли для времени празднования Пасхи оставаться прежние пределы? И, в-третьих, не лучше ли было их передвинуть ближе ко времени действительного равноденствия? И, отвечая сразу на эти вопросы, Голубинский утверждает, что Православная Церковь, оставляя неизменными прежние пределы, имеет на то глубокие основания.
Для того чтобы раскрыть эту проблему и пути решения её, надо обратиться к действующим летоисчислениям, а именно, к астрономическому и гражданскому году, при сопоставлении которых и возникает, так называемая календарная проблема.
Из истории возникновения гражданского календаря видно, что за четыре десятилетия до Р.Х. установлен был Юлием Цезарем календарь, названный в честь его имени – Юлианский. В нём длинна астрономического года равна 365 суток и 6 часов. Для упрощения счёта, чтобы не терялись часы, которые по прошествии 4-х лет составляют сутки. Принято было 4-й год считать в 366 суток, называя его високосным. Юлианский календарь с первых веков был принят Христианскою Церковью и содержится, частью её и по ныне, отмечает Голубинский.
С течением же времени выяснилось, что астрономический год содержит в себе приблизительно 365 суток, 5 часов и 48 3/3 минуты, т.е. меньше гражданского года на 11 ¼ минуты. Отсюда становится понятно, замечает Голубинский, почему с каждым годом постоянно подвигается к началу марта весеннее равноденствие, которое за 128 лет наступает раньше прежнего на целые сутки. Поскольку со времени I Вселенского Собора прошло уже более полутора тысяч лет (1683), то в наше время весеннее равноденствие наступает на 13 суток раньше.
Решение же этой проблемы заключается в том, указывает Голубинский, что иудеи не признают за пасхальные те полнолунья, которые приходятся в первой половине нашего месяца марта, а потому 14 число этого месяца служит ранним пределом для их Пасхи. А поскольку в соответствии с решением I Вселенского Собора христиане не могут праздновать Пасху раньше иудейской, так как это было бы прямым нарушением Собора, то, пишет Голубинский, сохраняющаяся в Православной Церкви неизменность пределов дня празднования Пасхи является совершенно согласною с духом постановлений Собора.
Но, к сожалению, не все разделяли это мнение и в конце XVI века в Римо-Католической Церкви папою Григорием XIII были введены перемены относительно времени празднования Пасхи. С первого взгляда, замечает Голубинский, может казаться, что эти перемены буквально согласуются с правилами, установленными на I Вселенском Соборе, но, к сожалению, ближайшая цель этих правил совсем была упущена из вида. Заключается это в том, что для того чтобы весеннее равноденствие совпадало с 21 марта, а в XVI веке оно приходилось на 11 марта, то для этого из октября 1582 года были исключены 10 дней. Таким образом, счёт чисел у католиков стал расходиться со счётом других христиан. Этот новый календарь стал называться Григорианским, или, новым стилем, прежний Юлианский – старым стилем.
Далее, пишет Голубинский, папа Григорий XIII желал того, чтобы и в последующие века весеннее равноденствие не подвигалось к началу марта, но всегда совпадало с его 21 числом. Для этого он уменьшил число високосных годов, установив для годов, начинающих новые столетие принцип признания их високосными, только если первые 2 цифры делятся без остатка на 4. В Юлианском же календаре високосными признаются все года, числа которых делятся без остатка на 4. Из-за этого разность между календарями стала возрастать: она составляла в XVIII столетии 11 дней, в XIX столетии 12 дней, в XX – 13 дней.
Поскольку также были изменены Пасхальные границы и пределы празднования Пасхи, которые стали 22 марта и 25 апреля, но только по новому стилю, то всё это привело к тому, что у католиков Пасха стала выпадать даже раньше иудейской, что, указывает Голубинский, прямо нарушает правила Собора, воспрещающие христианам праздновать Пасху прежде иудеев. Поскольку с XVIII столетия разность чисел по новому и старому стилю стали возрастать, то подобные случаи нарушения правил стали повторятся чаще. В XIX столетии это было в 1864, 1872, 1883 и 1891 годы.
Из вышеприведенного становится понятно, почему Православная Церковь не принимает и не может принять Григорианского календаря в его полном виде. И покуда весеннее равноденствие не выходит из чисел весеннего месяца марта, то, считает Голубинский, наш календарь не представляет каких-либо неудобств, и, по своей простоте, имеет преимущества перед Григорианским.
Поскольку вопрос этот оставался открытым и в XX веке, то на Московском совещании 1948 года было вынесено официальное постановление, касающееся календарной проблемы, согласно которому для всего православного мира обязательно совершать праздник святой Пасхи только по старому (юлианскому) стилю, согласно Александрийской пасхалии.
Несмотря на это решение, многие западные церкви, наряду с Католической Церковью продолжают праздновать Пасху не сообразуясь со временем её празднования иудеями, а соответственно нарушают постановления I Вселенского Собора относительно празднования дня святой Пасхи. Поэтому календарная проблема остаётся актуальной и в наше время, но Православная Церковь, сохраняя верность Вселенским Соборным постановлениям относительно Пасхалии, остаётся надёжным кораблём спасения.


Диакон Александр Морозов